– Так, – понурившись, согласился он, – мне почему-то холодно, аж колотит всего.
– Ясное дело – колотит, тебе попортили шкурку, – проворчала я, – и потом, ты шастаешь уже двадцать минут босиком по холодному полу! Иди-ка ты сюда, родной, я тебя в лобик поцелую, как покойничка!
Влад хмыкнул и приблизился, волоча за собой одеяловый хвост. Целовать его я не стала, ограничившись тыльной стороной ладони приложенной к мужскому лбу, после этого только и оставалось, что выругаться сквозь зубы – не ниже тридцати восьми с половиной. Пришлось подниматься и вытягивать кровать из стены, делая ложе шире, отправить человека в его состоянии обратно у меня не хватило духу, потом я долго рылась в ящиках кабинета, никак не могла спросонья разыскать жаропонижающее. Я уже приготовилась к очередной стычке с Владом, но тот покорно выпил лекарство.
– Эй! Стой! Куда это ты направился?
– Я? К себе, тебе спать надо, а я тебя разбудил.
– Запоздалое раскаяние, – заметила я, – Но, в любом случае, никуда ты не пойдешь. Давай, залазь к стенке. Только не крутись, я поспать хочу, у меня еще два с половиной часа.
Влад благодарно улыбнулся и заполз под мое одеяло. Я выключила свет и улеглась рядом. Влад честно пытался устроиться так, чтобы не мешать, но кровать, даже раздвинутая до предела, не предполагала, что на ней будут спать двое. Я стоически терпела его возню, когда-то же он должен успокоиться!
– Аня, – тихонько позвал он.
– Что? – я держалась из последних сил, чтобы не начать орать.
– Ань, я действительно хотел попросить прощение за то, что не послушался тебя ни тогда, на Леоне, ни здесь, когда прилетели. Ань, ты прости меня, ладно? Просто я уже привык, что на меня как на человека смотрят, а тут снова мордой ткнули… И еще девчонка эта!
– Какая девчонка? – вздохнула я, прерывая поток его извинений.
– Ну та, что в лифте была.
– И что с ней?
– Она надо мной смеялась! – неожиданно пожаловался Влад.
– Владушка, тебе показалось, – как можно убедительней проговорила я, поворачиваясь на другой бок, – над тобой никто не смеялся!
– Я что – дурак, по-твоему? – обиженно протянул он, приподнимаясь на локтях.
– Да, ты – дурак! Она над тобой не смеялась, она испугалась вот и все. И если сейчас же не замолчишь, ты из просто дурака превратишься в дурака безголового!
– Извини, – пробормотал Влад.
– Иди ко мне, – я уложила его голову на свое плечо, погладила по волосам и, не удержавшись, все же поцеловала в лоб.
– Эй, ты что это делаешь? – моментально напрягся он.
– Жалею тебя, глупый, – прошептала я, поглаживая его по волосам. Влад тут же попытался вскочить, я мягко удержала его за шею, заставляя лечь обратно, – дурачок и есть! Все, теперь спать.
Влад еще немного повозился, я сердито засопела в ответ, и он затих, ткнувшись носом в мою шею, я закрыла глаза и начала проваливаться в сон.
Меня кто-то немилосердно тряс за плечо. «Влад, отвали!» – пробурчала я сквозь сон и, перевернувшись на другой бок, уткнулась в плечо Влада. «Так, – начали медленно просыпаться мои мозги, – если он спит с правой стороны, то никак не может трясти меня слева». Я открыла один глаз и увидела встревоженное папино лицо. Влад тоже проснулся, узрел генерала и тут же натянул на голову одеяло, прикинувшись ветошью, кстати, совершенно напрасно – папа даже не обратил на него внимания, а может уже привык?
– Ты чего? – пытаясь раскрыть глаза, спросила я.
– Аня, вставай, – он еще раз тряхнул меня, видя, что я снова собираюсь заснуть, – мне помощь твоя нужна! Ника заперлась в ванной и не выходит.
– В чем дело? – резко села я на кровати.
– Ни в чем! Она сидит на полу в ванной и плачет.
Я сползла с кровати и нащупала халат, смиряясь с тем, что поспать в эту ночь мне не удастся. А может… может, если получится быстро вытащить девчонку из ванны я еще смогу…
– Слушай, пап, – поинтересовалась я, заходя за ним в лифт, – интересно, а почему ты сам не можешь вывести ее из ванны?
– Потому что дверь заперта, – разъяснил отец простую истину.
– Хм, становится еще интересней, – пробормотала я, – а как ты узнал, что она сидит на полу и плачет, если дверь заперта?
– Ну-у-у…
– Ты подглядывал за девочкой в душе? – притворно поразилась я, – Ах, ты, старый извращенец!
– Аня! Прекрати! Да, я включил камеру в ванной только потому, что волновался. Она долго не выходила! И вообще, ты будешь молчать, что я смотрел за Никой, а я промолчу о том, кто опять спит в твоей постели.
– Влада трогать не смей! – ощерилась я.
Отец фыркнул от смеха, открывая передо мной дверь своей каюты.
Я приложила ухо к двери ванны. Там не было ничего слышно, кроме звука льющейся воды. Я постучала.
– Ника, – позвала я, – Ника, это я – Аня, открой, пожалуйста.
Я подождала, прислушиваясь – ничего.
– Пап, дай ключ, – тихо попросила я, понимая, что могу стучаться в дверь весь остаток ночи.
Отец передал мне ключ, а сам ушел в кухню. Я вошла в ванну, Ника сидела на полу, подтянув колени к подбородку, ее плечи мелко вздрагивали.
– Эй, ты что это? – я опустилась на колени рядом с девочкой и осторожно погладила ее по голове. – Тихо, тихо, не надо плакать. Уже все закончилось. Теперь все будет в порядке.
– За-зачем я ему? – всхлипывая и заикаясь, прошептала она.
– Кому? – не поняла я.
– Твоему отцу. Что он будет со мной делать? Зачем я ему?
– Зачем? – переспросила я, начав понимать, чего именно боится девочка. – Да без зачем! Просто потому, что ты осталась одна, а он бросить тебя не мог, понимаешь?
– Нет! – замотала она головой и икнула. – Не бывает «без зачем»! В том замке было так страшно, я не знала, что будет дальше, а потом появляешься ты с тем рабом и он ощупывал меня так… так мерзко… А потом те люди в масках… страшно… и… и вот теперь я здесь! Зачем?