Вершина мира. Книга первая - Страница 244

244

– Возле колодца, – еле поспевая за мной, перескакивая через две ступеньки, ответил Влад.

– Не беги за мной, буди Саху и папу, – приказала я, хотя в этом не было необходимости – я покидала дом под дружные хлопки дверей.

Я выскочила под холодные струи дождя, не успев сделать и трех шагов, промокла до нитки. Оскальзываясь на траве, побежала в сторону колодца. В ярких сполохах молний озаряющих окрестности я могла видеть блестящий от дождя сруб колодца, а возле него лежащего ничком Олега. Подбежав, упала на колени около неподвижного тела, кажущегося сейчас большой черной куклой, которую нерадивые дети забыли под дождем.

– Олеженька, Олежка, – позвала я, Олег молчал, я принялась искать на скользкой от дождя шее пульс.

В какой-то момент меня бросило в жар оттого, что я не могла найти бьющуюся венку, но потом почувствовала под пальцами слабый толчок. Олег был без сознания, но жив. Размазывая по лицу слезы, пополам с дождем я начала быстро ощупывать мальчишку, пытаясь определить повреждения. Правая рука была сломана и из раны лилась кровь, оторвав от пижамы рукав, скрутила жгут и быстро наложила выше раны, останавливая кровотечение, потом обернулась и увидела бегущих ко мне мужиков.

– Несите щит! – пытаясь перекричать гром, заорала я, – на руках его переносить нельзя! Олеженька, сейчас, потерпи, миленький.

Через минуту рядом упал щит и папа, отстранив меня, помог Сахе положить мальчишку на кусок фанеры. Потревоженный Олег слабо застонал.

– Осторожно, неизвестно, что у него. Папа, надо связаться с местным госпиталем, мне нужно оборудование, боюсь, что Олег не транспортабелен. Еще мне нужна кровь, плазма, портативная ИВЛ, кардиограф, аппарат УЗИ…

– Давай сделаем так, – перебил он меня, – я свяжусь с госпиталем, а ты все закажешь, я боюсь перепутать.

Они осторожно понесли Олега. Я бежала следом. Дверь в дом была широко распахнута, в освещенном проеме нас ждала Васька.

– Поднимайте на чердак, – начала командовать я, принимая у Влада полотенце и накидывая на плечи, уже не обращая внимания на мокрую пижаму, – Варя, мне нужна горячая вода, много. Васька, чистые тряпки. Влад, на чердак весь свет, который есть в доме. Сеня, принеси наверх лед, а потом растопи там камин.

Выпалив все это на одном дыхании, я побежала к пациенту. Ворвавшись на чердак, увидела, что Олега успели переложить на стол и Саха уже начал срезать с него одежду.

– Саха, оставь, я сама, – оттеснила я его от стола, – позови Влада.

Вернулся папа, протянул наушник с микрофоном, сообщив, что номер госпиталя набран, но никто не отвечает. Влад с Сенькой принесли несколько ламп, горячую воду, ворох тряпок, аптечку из моего рюкзака и кое-что из егерских запасов. Генерал вывел вон упирающихся родственников.

Я посмотрела на избитое тело Олега. Мальчишка все еще был без сознания, дышал прерывисто и быстро, судорожно хватая ртом воздух. Осторожно ощупала голову Олега, на затылке обнаружилась здоровенная шишка, под глазами устрашающие синяки, что и не удивительно, раз нос свернут. Я протянула руку, и Влад вложил в нее тонкий фонарик. Я приподняла мальчишке веки и посветила. Зрачки расширены, на свет реагируют. Проверила уши, боясь обнаружить кровь. Чисто. Значит, кости черепа выдержали и у Олега только сотрясение мозга, этим можно объяснить то, что он до сих пор не пришел в себя.

Я встала за головой Олега, положила пальцы на лицо и сильно надавила, вправляя свернутый нос. Ощупала живот мальчишки. Твердый. Ребро сломано, я чувствовала, как его отломки свободно гуляют под пальцами. Простучала грудь. Хорошо. Осторожно повернув Олега на правый бок, осмотрела спину. Ссадины, гематомы. Черт! Могут быть внутренние разрывы. Давление девяносто на шестьдесят, пульс сто двадцать. Средняя кровопотеря, около полутора литров. Если прямо сейчас не начну хоть что-то делать, то может случиться непоправимое. Я себе потом за всю жизнь этого не прощу.

Саха, просочившийся в комнату, заглядывал в глаза и постоянно спрашивал: «Ань, ну как он?» Что я могла ответить отцу Олега? Кто-то хорошо поработал над мальчишкой – спина и бока были в синяках и ссадинах. Это дало мне возможность предполагать ушибы селезенки, печени и, уж точно, почек. Насколько все серьезно можно ответить только после ультразвукового исследования. Хорошо хоть портативный анализатор есть. Сейчас от егеря отделаюсь, и начнем работать.

Я закрыла глаза и медленно выдохнула. Если Олег ухудшится, мне придется идти на ревизию. А чем? Пальцами? Или дедушкиным набором инструментов, что, в принципе одно и то же? Я закусила губу, от этих мыслей хотелось забиться в истерике, заорать: «Позовите доктора!» Но доктор здесь я. И Саха смотрит, как на бога, а внизу моего решения ждет Васена. Пришлось взять себя в руки – время идет и неизвестно, сколько его осталось, может часы, а может секунды.

– Саха, марш отсюда. Тебе пока здесь нечего делать, – приказала я, надевая наушник и вслушиваясь в долгие гудки. Взяв тряпку, намочила в горячей воде и начала аккуратно смывать с Олега грязь.

– Выложи на лавку все что есть, – обратилась я к Владу, не отрываясь от своего занятия, – будем смотреть, чем располагаем. Когда это сделаешь, сходи в комнату и принеси инструменты, они в столе, да, и захвати у папы диктофон.

Влад не удержался и, подойдя к Олегу, откинул простыню, прикрывавшую тело подростка.

– Кто же тебя так? – пробормотал Влад, разглядывая сине-красные полосы и уже обращаясь ко мне, – Хорошо его отходили, ничего не скажешь. Цепями избивали.

– Похоже на то.

– Вот, гляди, как отпечаталось, даже рисунок остался, – он указал мне на правый бок Олега, – хорошо, если это не профессионалы, тогда может, и удастся что-нибудь сделать. Если профи, то внутри у него настоящая каша и проживет он не более часа.

244