Вершина мира. Книга первая - Страница 310

310

Влад глупо усмехнулся, пожал плечами, но просьбу мою выполнил и на нетвердых ногах прошагал почему-то в мою ванну. Я проводила его тоскливым взглядом. Ну, что, доктор? Может, уже пора взглянуть правде в глаза и понять, наконец – парень все знает! Да, да, именно все, кто-то постарался в его просвещении, потому он и ведет себя так отвратительно. И так дальше продолжаться не может, иначе или он или ты, а может, и вместе, сойдете с ума! Нужно наконец выяснить отношения, только это надо делать спокойно и корректно, ему и без того сейчас очень трудно. Он обязательно решит, что я его бросаю, и слушать не захочет, нужно объяснить… Что объяснишь?! Да он уже все решил! Попытайся просто выкрутиться…

Я успокаивала себя изо всех сил, при этом отдавая себе отчет, что объяснить я ничего не сумею, а если и буду что-то лепетать в свое оправдание, он все равно ничего не услышит, таким уж упрямым уродился. Но и представить не могла, что все, что я придумывала, стараясь предугадать наш самый резкий разговор, было просто детским лепетом,ъ по сравнению с реальностью.

Мне вдруг стало очень холодно и, решив, что Влад провозится в ванной еще немного, пошла к себе, накинуть теплую кофту – от нервного перенапряжения пальцы стали ледяными. У меня не должно быть таких пальцев.

Из ванны появился Влад, он шагнул в мою комнату, забыв спросить разрешения, и я рассеянно опустилась на кровать, так и не найдя кофты. Влад был почти трезв в одних штанах и босиком, на шее болталось полотенце, а с мокрых волос струйками стекала вода, по полу волоклась рубашка, которую он сжимал в кулаке. Влад подтащил стул, уселся верхом напротив меня, положил подбородок на сложенные руки, с независимым видом пошевелил пальцами босых ног. Проделав все это, снизошел до вопроса.

– Итак, что ты хочешь мне сказать? – в его голосе слышалась насмешка.

– Я хочу, чтобы ты выслушал меня очень внимательно и без психов… – собравшись с духом начала я, уговаривая себя не обращать внимания на его тон.

– Что нового ты можешь мне поведать? – резко перебил он меня, теперь в его голосе кроме насмешки появилось презрение, помешенное на чем-то подозрительно похожем на ненависть. – Что твоя мать шлюха и убийца? Так я это и так знаю. Что, глазки на лоб полезли? Да, я все знаю. А вы неплохо с мамашей придумали – сначала вырезать семью, а потом продать в рабство беспомощного ребенка. Высший пилотаж! Мои поздравления, – Влад дурашливо поклонился и, не дав сказать мне ни слова, продолжил. – А потом что случилось? У младшенькой совесть взыграла, да? Или с мамашей решили еще денежек поиметь? Ах, нет, никаких денег! Простите, благородная госпожа, я запамятовал, вы сказочно богаты, так что – месть, да?

– Я даже не знаю свою мать и увидела ее впервые всего… – попыталась возразить я.

– Только вот этого не надо! – презрительно скривился Влад. – Ты такая же, как она. Нет, ты хуже, она хоть знала, чего хочет, а ты и этого не знаешь!

– Я понятия не имела кто ты такой, когда случайно купила тебя. Это была нелепая случайность, понимаешь? – тихо проговорила я и прикусила губу, боясь, что сейчас из глаз польются слезы и злясь на себя, что стараюсь оправдаться.

– Вот, вот, я об этом и говорю, – не унимался Влад. – Да что тебе вообще от меня надо?!

– Ничего.

– Врешь! – заорал он, вскакивая, стул полетел в сторону, а разъяренный мужчина навис надо мной грозовой тучей. – Выкупила и паришь мозги целый год своим занудством! Носишься со своим человеколюбием, как с писаной торбой! Засунь ты себе его в задницу! Ты же ни черта не можешь сделать толком, даже когда пороть меня взялась, представление из этого устроила, только чтоб тебя пожалели! Кому ты, вообще нужна, дура набитая?! Да что ты о жизни знаешь, идиотка тепличная?! Все время лезешь ко всем со своими советами и сочувствиями, а ты не задумывалась – это кому-нибудь нужно? Да всем бы жить легче стало, если бы ты провалилась к чертям собачьим! Ты что, так и не поняла, что никому не нужна и всем только мешаешь?

– Замолчи, пожалуйста, – тихо попросила я, – ты же об этом потом жалеть будешь…

– О, ты меня затыкаешь? – злорадно заключил он. – Что, правда глаза колет и слушать невозможно?

– Влад, ты не боишься меня обидеть? – неожиданно для себя самой спросила я, чувствуя, что проваливаюсь в черную бездну.

– Тебя? Обидеть? – он аж выпрямился от удивления, потом расхохотался зло, громко и обидно. – Да от тебя же все отскакивает, как от стенки! Ты непробиваемая! У тебя и души-то нет, потому что будь она у тебя, ты уже давно удавилась от сознания собственной вины. Но ты не удавишься, ты ж у нас блаженная!

– Влад, замолчи, прошу тебя, – предприняла я последнюю попытку прекратить весь этот абсурд.

– Да, кстати, хозяюшка, покупателя уже нашла? – невозмутимо продолжал он, будто и не слышал моей просьбы. – Или, как обычно, у тебя все случайно выйдет? Так ты поищи, сделай хоть раз в жизни благое дело, да такого, чтоб позабористей, чтоб в первый же день мне ремней из шкуры нарезал… Ты все время задаешься вопросом, почему я набираюсь каждый вечер? Я тебе отвечу, чтоб морды твоей не видеть…

– Пошел вон, – спокойно, но твердо приказала я, стиснув зубы, ощущая вполне реальную боль в сердце.

– Что? – опешил он.

– Пошел вон! – повторила я, указывая пальцем на дверь.

– К-куда? – такого поворота он не предполагал, впрочем, и я тоже, но мне уже было наплевать на то, куда он пойдет и где проведет ночь и всю ближайшую жизнь. Я устала.

– Мне плевать, – с ноткой горечи ответила я, хотя заставляла себя не проявлять никаких эмоций, чуть пожав плечами, – я же непробиваемая шлюха и убийца, совсем, как моя мать.

310