Вершина мира. Книга первая - Страница 61

Я сняла визор, позволяющий разглядеть мельчайшие кровеносные сосуды, положила конструкцию на выдвижную полочку. Полочка закрылась, отправляя нежный прибор на обработку. Операция была долгой и сложной. Опухоль на спинном мозге сидела в крайне неудобном месте и никак не хотела удаляться, грозя пациенту параличом. Но теперь все позади и можно немного отдохнуть. Я вышла в предоперационную, где на стенах висели огромные раковины, и еще раз посмотрела через стекло во всю стену на пациента, которого медсестры осторожно отсоединяли от аппаратуры, собираясь перекладывать на каталку.

Мелодично запело переговорное устройство, отвлекая меня от происходящего за стеклом.

– Анна Дмитриевна, к вам пришли, – сообщило устройство голосом дежурной медсестры.

– Спасибо, – пробормотала я, отправляя в мусор маску и перчатки.

Стащив через голову операционный халат и бросив его в стерилизатор, вышла из операционной. Неизвестный посетитель лишал меня надежды на короткий отдых.

Проходя мимо огромной доски, исписанной черным фломастером, я ненадолго остановилась, сверяясь с расписанием операций. Сегодня мне предстояло еще три, так что, если ничего не случится, есть шанс освободиться часам к восьми вечера.

– Любуешься? – Наташкин голос заставил вздрогнуть.

– Не-а, – я мотнула головой, – отдыхаю.

– Как опухоль?

– Сдалась, в неравной борьбе.

– Значит, ходить будет.

– Будет, – кивнула я, – куда ж он денется.

– А мы скоро останемся без младшего медперсонала, – доверительно сообщила Наташка.

– Это еще почему? – я недоуменно подняла брови.

– Да твой приперся и торчит у регистратуры, – пожала плечами подруга, – а девицы слюнями захлебываются.

– Генерал пользуется таким успехом? – непритворно удивилась я.

– Да причем здесь генерал! – досадливо поморщилась Наташка на мое непонимание, – Влад! И если ты не уберешь его оттуда, нам грозит кадровый голод!

– Ладно, уговорила, – хмыкнула я, – пойду спасать нас от катастрофы.

Не доходя до регистрационной стойки, я остановилась, дополнить планшет пациента сведениями об операции и новыми назначениями. Я уже заканчивала писать, когда услышала разговор медсестер.

– Что это за парень, который к Романовой пришел? – я узнала голос новенькой. Девушка пришла к нам всего пару недель назад.

– А тебе-то что? – строго спросила Верочка.

– Да так, я слышала, что он не муж и не родственник, а… – со смешком пояснила она, красноречиво ухватив себя за шею, изображая ошейник, – но это мелочи – парень уж больно хорош, так что возможны варианты.

– Запомни, красавица, – предостерегающе проговорила Верочка, – кто он и что он, тебя не касается ни с какой стороны, это раз, и, во-вторых, никаких вариантов у тебя не может быть по определению. На чужой пирожок не разевай роток. Ты меня поняла, надеюсь?

– Да ладно тебе, – отмахнулась девица, – чего так завелась-то?

– Просто Романова, лучший хирург и ее личная жизнь, равно как и ее знакомые неприкосновенны, – назидательно проговорила Верочка, – не забывай свое место, ты здесь никто, несмотря на то, что тебя сюда впихнули.

– Не больно-то и хотелось, – фыркнула девица и, развернувшись, чтобы уйти, нос к носу столкнулась со мной.

– Проблемы? – скривив губы в ухмылке, поинтересовалась я, хотя внутри все содрогалось от желания свернуть красавице шею.

Это что это с вами, доктор? По всем признакам похоже на ревность! Ревность? Какая еще к черту ревность?! Просто… просто я волнуюсь за Влада. Я несу за него ответственность, к тому же, столько сил в него вложено, а эта молодая дурочка ему не пара. Она не захочет понять его и скорее всего он притягивает ее не как человек, а лишь как что-то не совсем обычное, не вписывающееся в привычную жизнь. Так девочек из хороших семей тянет к явным негодяям с самого дна помойки. Это считается романтичным, Владу подобная романтика ни к чему.

– Никаких проблем, – девица густо покраснела, явно гадая, как давно я здесь стою и много ли слышала.

– Это радует, – со всей возможной серьезностью проговорила я, – идите, работайте.

– Не подпускай ее к Владу, – серьезно посоветовала Верочка, глядя вслед улепетывающей коллеге, – а то поведется на симпатичную мордашку, беды не оберемся. Он вроде, парень с головой, но на моей памяти еще не один мужик не отказался от того, что предложено.

– Да, Вер, ты права, спасибо, – задумчиво проговорила я, разглядывая предмет нашего разговора через узкое окошко двойных дверей, – учту на будущее.

Влад стоял у стойки регистрации, опершись об нее локтем, и о чем-то разговаривал с Инго. И тут я поймала себя на том, что впервые увидела этого мужчину. Увидела таким, какой он есть. Высокого, сильного с широкими плечами и фигурой витязя из древних былин, которые так будоражат неокрепшие девичьи умы, куда там античным героям! Темные волосы, чью густоту не может скрыть и короткая стрижка, губы, на которых блуждает немного растерянная улыбка. Едва заметная морщинка между бровей, придающая серым глазам доверчивое и слегка смущенное выражение. Этим глазам нельзя не верить, а за улыбку можно продать душу! Черт бы тебя побрал, Романова, мысленно простонала я, чувствуя, как где-то в груди, там, где положено находиться сердцу уже готова поселиться тонкая острая иголка, избавиться от которой будет почти невозможно! Я тряхнула головой, прогоняя непрошеный морок. Что вы там себе напридумывали, доктор? Это всего-навсего мужчина, такой же, как и все остальные – две руки, две ноги, посередине хвостик! Мало того, что это мужчина, так он еще и раб, твой раб, прошу заметить! За которого ты несешь ответственность. Эти рациональные мысли вылившиеся холодным потоком вымыли из сознания остатки наваждения. Я выдохнула и толкнула створку двери.