– Мужики, назад, – проорал Никита, – это дело частное. Сейчас она успокоится, перенервничала девочка.
– Я тебе башку оторву! – задыхаясь от ярости, прорычал Эжен.
– Ты для начала перестань валяться, как побитая собака и пузом пыль разгребать, встань, как нормальный мужик, – продолжала я издеваться, чувствуя себя на вершине блаженства, мстя, что бросили нас на произвол судьбы. Влада, было жалко, но он сам виноват, нечего было попадаться под горячую руку, – вот когда встанешь, тогда и поговорим!
– Это ты у меня сейчас в пыли, как побитая собака валяться будешь! – рявкнул Эж и действительно начал вставать, я, следя за его движениями, медленно подняла тяжелый пистолет.
Никита и Влад, видя, что события принимают нежелательный оборот, с двух сторон схватили Эжена за плечи, рывком возвращая взбешенного парня в исходное положение. Я не преминула этим воспользоваться.
– А ты попробуй, родной!
– Анька, – Никита приподнял голову, продолжая удерживать рвущегося ко мне Эжа, – не дури, брось оружие, слышь? Все, порычали друг на друга, и хватит, ладно? Ну, извини, так получилось, нас заглушили, и местные еще притащились. Но ты тоже хороша – тебя просили никуда не лезть!
– Нет, это не дурдом, это хуже, – зло сверкнув глазами, процедил сквозь зубы Эж, его бесило, что он лежит в пыли, плотно прижатый с двух сторон сильными руками и подобраться ко мне нет никакой возможности, – это Шапито какое-то, где три дурака валяются на пузе в пыли, а четвертая, дефективная, размахивает пистолетом!
– Сам ты – дефективный! – обиделась я, – Вы мне что обещали? Что будете здесь через минуту, если запахнет жареным, а сами явились через пятнадцать! – я устало опустила пистолет, полицейские опасливо поднялись. Я швырнула пистолет Эжену под ноги, тут же исчезнувший в кармане его куртки. – Чего уставились?! Истерик что ли не видели?
– А ЭТО была истерика? – отряхиваясь от пыли, миролюбиво поинтересовался Эж.
– Ну, да, – я тряхнула головой.
– Странно, а мне показалось, что ты всерьез хотела нас убить.
Я ухмыльнулась, сняла туфли и протянула их Никите.
– Каблук поломался, – пожаловалась я, – сделай что-нибудь.
Никита повертел обувь в руках, бурча под нос, что он не сапожник, а потом сделал единственное, что было в его силах – отломал каблуки. Мне оставалось только горестно зажмуриться, вспомнив, сколько стоили эти туфли.
Я оглянулась, ища Влада, он стоял у дерева, привалившись плечом к стволу, и выглядел вполне сносно, если бы не темные пятна, проступившие на тонком одеяле. Парень стоял достаточно ровно, но это пока. Пока он на адреналине. Не пройдет и получаса, как адреналин схлынет и тогда ему придется туго. Я протянула руку к Эжену и, тот молча, снял с пояса свою аптечку. Вытащив из коробочки мягкий шприц-ампулу с противошоковым коктейлем, вернула аптечку полицейскому, он хотел что-то сказать, но в кармане затрещала рация, я махнула рукой и направилась к одиноко стоящему Владу.
– Ты как? – тихо спросила я, с тревогой вглядываясь в его бледное лицо.
– Ты уже спрашивала, – ухмыльнувшись, откликнулся он, отчего на губах выступили капельки крови.
– Я помню, ты ответил, что живой, – вздохнула я, вытаскивая из сумочки платок, – завязывал бы ты улыбаться.
Я осторожно промокнула его губы, а затем, не удержавшись, стала стирать бисеринки пота с его лба.
– Зачем тебе это? – спросил Влад, косясь на шприц, зажатый в моей руке.
– Хочу вколоть тебе противошоковое, – пожала я плечами, оттирая грязь с его щеки.
– Перестань, на нас смотрят, – Влад перехватил мою руку.
Я оглянулась, никому не было до нас дела, но убрала платок в сумочку, не желая лишний раз нервировать парня.
– Дай руку.
– Зачем мне противошоковое? – слабо запротестовал он, пряча руку в одеяле, видя в моей заботе лишь то, что хотел видеть – жалость, которую по отношению к себе допустить не мог, – Я себя нормально чувствую.
– Конечно, нормально и не удивительно, ты держишься на адреналине, – мягко проговорила я, озвучивая свои недавние мысли, – он-то и не дает тебе почувствовать твое истинное состояние. Но, что будет через полчаса, когда уровень адреналина придет в норму?
Хмурый взгляд, брошенный исподлобья, свидетельствовал, что Владу лучше, чем кому другому известно, что будет тогда. Вздохнув, Влад протянул руку. Я сделала укол и, попросив подождать, вернулась к Эжену.
– Владу бы помыться, – тихо проговорила я, – и полежать, не помешает.
– Полежать это можно, а вот помыться пока не получится – в доме эксперты работают, а до квартиры, боюсь, не дойдет.
– Не дойдет, – согласился подошедший Никита, – парень вон на ногах стоит только из упрямства. Я провожу его до машины, а то свалится еще.
– Я сама, – запротестовала я, – мне его осмотреть надо.
– Не лезь, – удержал меня Эжен, – по крайней мере, не сейчас, дай парню отдышаться. За те полчаса, что эксперты осматривают дом, с ним ничего не случится. Все равно его отмыть сначала надо, а потом осматривать.
Я рассеянно кивнула, глядя, как Влад ковыляет вслед за Никитой в сторону полицейских машин. В кармане Эжа вновь закаркала рация, прерывая наш разговор. Выслушав сообщение, Эжен выругался и сплюнул под ноги. Я вопросительно посмотрела на друга.
– Вскрыли кабинет, компьютер разбит, – сообщил он, – ребята говорят, носители не восстановить.
– Ну и пусть, – пожала я плечами, вытягивая из-под подкладки сумочки флэшку, покачивая ею перед глазами Эжа.
– Незаконно добытые доказательства? – плотоядно ухмыльнулся Эж, подхватывая носитель и пряча в карман.