Вершина мира. Книга первая - Страница 216

216

Завернув в первый же магазин, я купила Владу достаточно неплохие туфли, конечно, они не такие удобные, как мокасины, сшитые Сахой и оставленные в сумке под седлом, но за неимением лучшего сойдут и эти. Дальше наш путь лежал в банк, где я, заполнив все нужные бумаги, открыла временный счет и попросила перевести на него из моего банка сто пятьдесят тысяч кредов, что вызвало у банкиров небольшой шок. Я их немного успокоила, сказав, что деньги мне прямо сейчас не нужны, но могут понадобиться через два-три дня. Так что, пусть держат вышеозначенную сумму наготове.

Потом мы пошли на телеграф. Влад, после некоторых колебаний, все же протиснулся со мной в кабинку, но встал так, чтобы быть как можно незаметнее. Экран бледно замерцал, и на нем появилась веселая раскрасневшаяся рожица Ники, завернутая в кусок тряпки, подозрительно напоминающей мою скатерть из гостиной.

– Привет, Анька, – Ника расплылась в улыбке, – как там у вас дела?

– Идут на поправку, правда? – я ткнула Влада локтем под ребра.

– Ага, – отозвался тот.

– А его ты зачем приперла? – Недовольно насупилась Ника, – я с тобой хотела поговорить, но при нем говорить не буду, я на него обижена!

– Говори, – буркнул Влад, ввязываясь в перепалку с Никой, совершенно забыв свое обещание «ползать на пузе, грехи замаливая», – я уже ухожу, мне тоже не сильно приятно видеть твое прыщавое лицо.

– У меня лицо не прыщавое! – взвизгнула Ника, – на себя посмотри – рожа грязная, наверное, как свинья землю носом рыл. Весь потный, хорошо хоть связь не передает запах, иначе я бы задохнулась от вони.

– Это ты на себя посмотри, – огрызнулся Влад на прощание, – кикимора прыщавая, – и выскочил из кабинки, громко хлопнув дверью.

– Рада? – покачала я головой.

– Ты знаешь – да, – гордо ответила она.

– И зачем ты его завела, не понимаю.

– Это моя маленькая мстя, – криво улыбнулась Ника, – я ему еще не такое устрою, когда домой вернетесь. Я всю его жизнь в кошмар превращу. Мало того, что он меня обидел, так еще и не извинился. Мог бы хоть записку оставить.

– Никуша, была записка, – я всплеснула руками, вспомнив записку на холодильнике лежащую сейчас в кармане моего комбинезона на «Беркуте», – он оставил записку и извинился. Это я виновата – я домой тогда пришла, его записка на холодильнике висела, я ее прочитала и в карман сунула, а потом мы улетели.

– Ври поубедительнее, – недоверчиво буркнула Ника, но было видно, что зерно сомнения попало в ее душу, – а вы когда домой собираетесь?

– Как отпустят, я надеюсь, что недельки через полторы-две. А у вас там как?

– Ой! – Ника закрыла лицо руками, – Ань, ты только не переживай, но, кажись, вам с Владом кирдык. Папа узнал правду про вашу командировку.

– Мама моя! Не было печали, – зажмурилась я, представив, как бесновался бравый генерал.

– Но ты не думай, – быстро заговорила Ника, – я ему ничего не говорила, честно-честно. Это все эта гадина, змея подколодная – Ляка. Помнишь, как мы смеялись, когда нам Верочка рассказала о том, что она влюбилась во Влада как кошка. Было бы в кого!

Я слушала Нику в пол-уха, да действительно, этот курьезный инцидент имел место. Пришлось объяснить этой приставучей припадочной лаборантке, что ей ничего не светит, а если и светит, то сойдясь с ним, она автоматически станет моей рабыней, это немного охладило ее пыл. Владу, естественно, никто ничего про это не сказал.

– Она как-то узнала, куда влип Влад, – меж тем продолжала Ника, – и дождавшись нужного момента, сунула под нос Дмитрию Петровичу карту его подчиненного, как я предполагаю, украденную из невралгии. Я была тогда у тебя в каюте, и папа пришел туда. Он был бешеный, как крыса, которой наступили на хвост. Вещами кидался, особенно твоими любимыми бокалами, ни одного не оставил.

Странно, еще час назад я бы убила за раритетные бокалы из голубого светящегося хрусталя, с далекой планеты с красивым названием Эгра. А сейчас ничего, даже сердце не екнуло.

– Потом у меня начал допытываться, где вы и что вы. А я что, ничего я не знаю. Тогда он пошел к Наталье Станиславовне, а она назвала ему точный адрес человеческого организма, куда ему следует обратиться со своими допросами. – Ай, Ната, ай молодца! – Ну, потом он вернулся, поворочал еще пару тяжелых предметов и, вроде, успокоился. Выпил залпом полстакана водки и сказал, что убьет какого-то Саху за то, что про тебя ничего не сообщил, потому что, как он сказал, деваться тебе больше некуда.

– Он бесчинствовал только в гостиной? Или еще где?

– Только в гостиной, а что?

– Ну, тогда я думаю, до братоубийства не дойдет, – задумчиво проговорила я, – а когда папаня собрался вылететь на Бору?

– Он сказал, как только закончит дело, так что у тебя еще как минимум неделя.

– И на том спасибо, – воспрянула я духом, уж очень не хочется прямо сегодня разбираться с разгневанным генералом, – а ты сама-то как?

– Нормально, что со мной станется? – вроде бы жизнерадостно хмыкнула она, но потом ее глаза заволокло печалью, – Вот только без вас с Владом скучно, даже поругаться не с кем. И мысли всякие ненужные в голову лезут.

– Потерпи еще две недельки, – попросила я, – и мы приедем.

– Ладно, – вздохнула она, подозрительно шмыгнув носом, – ой, пока, кажется, папа идет, – она нажала на кнопку и быстро отключилась.

Я сунула нужную сумму в прорезь у наборного устройства, машина щелкнула, выдав мне сдачу. Машинально сунув в карман горсть монет, вышла на улицу. Солнце жарило как взбесившийся обогреватель. Воздух совсем не двигается, так что моя кофта, состоящая преимущественно из дырок, тут же намокла от пота, скорей бы добраться до леса, там хоть тень есть.

216