– Аня, что случилось? – ко мне подскочил встревоженный Влад, – у тебя такой растерянный вид.
– Пошли в кафе, – потянула я его за руку, – у меня от этой жары в горле пересохло.
– Пошли, – пожал он плечами, – только меня туда не пустят в таком виде.
Над террасой открытого кафе зеленым пологом разросся орантик. Свисающие тяжелыми плетьми ветки, образовывали занавес, скрывающий посетителей от любопытных глаз. Влад волновался зря, нас приняли с распростертыми объятьями, предупредительно закрыв глаза на правило не пускать рабов в общественные места. Из-за жары мы были единственными посетителями.
Я устроилась за столиком в самом тенистом углу. Влад задумчиво посмотрел на стоящий рядом стул, махнул рукой и устроился на полу у моих ног. Я подозвала официанта. К столику подбежала девушка, одетая в легкое полупрозрачное платьице с белым передничком, что было большой редкостью, в последнее время хозяева ресторанов и кафе предпочитают машины. Официантка покосилась на Влада, но промолчала. Я заказала два коктейля, которые стояли передо мной спустя несколько секунд. Подав Владу бокал, с приятно позвякивающими кусочками льда, машинально предупредила, чтобы пил медленно, на такой жаре недолго и ангину подхватить, за что получила неодобрительный мужской взгляд и тихое фырканье.
– Значит так, – вертя свой бокал в руках, начала я делиться бедой, которая обещает свалиться на нас к концу недели, – у меня две новости. Одна плохая, другая еще хуже.
– В чем дело? – напрягся Влад.
– Дмитрий Петрович все узнал и устроил разгром в нашей каюте.
– И… и что теперь будет? – спросил Влад, выглядывая из-под стола.
– Тебе придется все убирать, когда вернемся.
– Почему мне?
– Потому что у тебя мозгов хватило посадить себя на иглу, – раздраженно ответила я. – И вообще вылезь из-под стола, сядь, как человек и прекрати меня перебивать!
– Я не могу, как человек, – возразил Влад, показывая на шею, напоминая об ошейнике.
– Да сними ты эту гадость, сейчас не об этом думать надо, – Влад потянулся к ошейнику, подергал туда-сюда – ничего.
– Аня, – он судорожно сглотнул, – он не расстегивается, наверное, замок заело.
Я присмотрелась и чертыхнулась про себя – дергая, Влад добился только того, что затянул ошейник еще туже. Я попыталась открыть замок, но его окончательно заело. И дело обстояло намного серьезней, чем могло показаться с первого взгляда. Затянутая полоска кожи, размякшая от пота, начала высыхать и если мы ничего не предпримем через час-полтора Влад просто удушиться.
– Что, никак? – в голосе Влада послышалась легкая паника.
– Официант! – я щелкнула пальцами, возле меня опять образовалась приветливая девушка.
– Чего желаете?
– Нож, самый острый и с тонким лезвием.
– Сию секунду, – чуть дрогнувшим голосом ответила она, покосившись на Влада, стоящего передо мной на коленях.
Влад вопросительно посмотрел на меня, но не успел задать ни одного вопроса, как вернулась официантка в сопровождении метрдотеля. Она поставила поднос с ножом на стол и красноречиво посмотрела на меня.
– Девушка, – вкрадчиво начал метрдотель, косо поглядывая, то на лезвие ножа, то на Влада, – у нас уважаемое заведение, и если вы собрались убрать своего… – он помялся, подыскивая подходящее слово, боясь обидеть единственную клиентку, – …своего спутника! – обрадовался он, найдя нужное, – то, пожалуйста, не здесь, можно выйти на задний двор…
– Помолчите, пожалуйста, – перебила его я, берясь за нож и поворачиваясь к Владу, – ты мне веришь?
– Да, – ответил он, как в омут головой ухнулся.
– Тогда, – как можно спокойнее проговорила я, прикладывая холодный метал к ошейнику, – смотри мне в глаза. Вдох и не дышать, – Влад послушно втянул в себя воздух, я сделала резкое движение, прорезая кожаную полоску. Ошейник упал на пол, на шее Влада не осталось и царапины, – вот и все, дыши, – улыбнулась я, возвращая нож бледной ошарашенной официантке.
– Спасибо, – пролепетала она и бросилась в служебные помещения, метрдотель на негнущихся ногах проследовал за ней.
– Кто из нас шальной – еще вопрос, – хмыкнул Влад, опускаясь на стул и потирая шею.
– Продолжаем разговор. Так вот, Дмитрий Петрович все узнал, устроил разгром и где-то через неделю будет здесь.
– Лучше бы я удушился ошейником, – уныло заметил Влад.
– В том, что он устроил разгром, есть и свои положительные стороны, – принялась рассуждать я, – папаня перебил все мои бокалы, но Сахины фигурки, стоящие на полке в моей комнате не тронул.
– И что из этого следует?
– А из этого, дорогой мой Владислав Серафимович, следует то, что папаня не совсем рехнулся со злости и нас с тобой ожидает не слишком мучительная смерть. К тому же, у него целая неделя, чтобы успокоиться. Так что живем дальше.
– Почему Серафимович? – нахмурился Влад.
– Что? – я сделала вид, что не расслышала, мысленно ругая себя за нечаянную оговорку.
– Ты назвала меня Владислав Серафимович, почему?
– Потому что, – начала вдохновенно врать я, – был в религии такой, то ли ангел, то ли архангел, не помню точно. В общем, звали его Серафим, по преданию он был шестикрылым, к тому же вечный скиталец. А скитался он потому, что ни фига не видел, куда прет, так как у него была дурная привычка закрывать глаза верхней парой крыльев.
– Ты издеваешься? – скривившись осведомился он.
– А что – так заметно? Допивай коктейль, мне еще в один дом зайти надо, а ты домой пойдешь.
– Я тебя одну не пущу, – забеспокоился Влад, – не дай бог случись что…
– Не нагоняй тоску, ничего страшного не случится, – я достала горсть монет и, не считая, бросила на стол, прекрасно зная, что там куда больше означенной в счете суммы.