Вершина мира. Книга первая - Страница 266

266

– Хорошо, – согласилась я, – иди, но постарайся долго не задерживаться, как почувствуешь, что замерзаешь, сразу обратно.

Влад с готовностью кивнул и быстро влез в мокрые холодные штаны, с неохотой покосился на воду за пределами ванны. Но парню не оставалось ничего другого, как нацепив на лицо маску безразличия, шагнуть в воду. В этот момент опять заработали насосы, идти стало легче. Поиски увиденного ранее куска непромокаемого материала заняли совсем немного времени, так что, вернувшись, не успел еще толком замерзнуть. Забравшись обратно в душевую кабинку, Влад приступил к возведению крыши. Я предложила помощь, от которой он гордо отказался, мотивировав это глубоким чувством вины, поселившимся в его душе. Но хотел он того или нет, а без моей помощи все же не обошелся.

Когда с крышей было закончено, мы без сил опустились на пол и прижались спинами друг к другу. Разговаривать не хотелось. Так мы просидели достаточно много времени, может час, может больше. Я устало закрыла глаза, откинув голову на спину Влада и, кажется, задремала. Из состояния оцепенения меня вывел завозившийся парень. Боясь меня потревожить, он осторожно выбрался из кабинки, ставшей нам прибежищем, и опустил меня на пол. Я приоткрыла один глаз и увидела как он, с мукой на лице разминает затекшие конечности. Мне стало жаль парня. Если я и могла устроиться с некоторыми удобствами, ему приходилось совсем худо. Бедняга провел все это время согнувшись в три погибели, и без движения.

– Ты куда? – спросила я, садясь и выпрямляя ноги.

– Пойду, пройдусь, сидеть уже сил нет, – виновато признался он, – да и надо поискать что-нибудь поесть. Я-то перекусил, а ты со вчерашнего дня ничего не ела.

– Долго не броди, – предупредила я, забота о моем пустом желудке вызвала умиление, – я не такая голодная, как кажется.

– Голодная, – не согласился мой спутник, – просто ты меня жалеешь, не хочешь, чтоб я мерз, а я чувствую себя из-за этого последней сволочью!

– Романов! – возмутилась я.

Насмешник вздернул бровь и, низко наклонившись, подставил голову для воспитательного подзатыльника. Вот зараза! Мне осталось только закатить глаза и потрепать оболтуса по волосам. Влад вскинул голову, посмотрел исподлобья и, широко оскалившись, тряхнул башкой, обдав холодными брызгами.

– Иди к черту, Влад! – негодующе вскричала я, отталкивая парня.

Он пожал плечами и, выражая полное довольство собой и жизнью, двинулся к выходу.

– Будешь на камбузе, загляни в верхний шкафчик слева. Там должна быть белая бутылка, прихвати ее, пожалуйста, – попросила я у его спины, – Слышишь меня?

Парень обернулся через плечо, и показал язык, мне осталось только взвыть и несильно стукнуться головой о переборку. Нет, его точно ничем не проймешь!

Ожидая его возвращения, я мрачно прикидывала, что лететь нам чуть меньше семи часов. Все это время предстояло провести либо в неудобной позе в душевой кабинке, либо под потеплевшим дождем с потолка. Есть от чего впасть в отчаяние.

Я запрокинула голову и закрыла глаза, мокрый комбинезон противно облепил тело. Может, стоит снять его? Какая разница, как мокнуть – в одежде или без нее. Будь я на корабле в одиночестве, разделась бы догола, не особо раздумывая! Но со мной рядом мужик, который вот уж несколько месяцев не спал с женщиной, и с этим приходится считаться. Так что с идеей сбросить мокрую одежду пришлось распрощаться. Черт, а ведь я подумала обо всем, кроме этого! Я дала ему образование, работу, кусок хлеба и крышу над головой, а вот о естественной разрядке как-то не подумала. Это почему-то ускользнуло от моего внимания. Та ночь с курортной девицей не в счет, нет, оно конечно – да! Но на регулярную половую жизнь уж никак не тянет! Он тоже об этом помалкивает, а, с другой стороны, чего еще можно от него ожидать? Диалог на тему – «Аня, я не влажу в штаны»; «Что же нам делать, Влад?»; «Не трахнуться ли нам, дорогая?»; «Нет, дорогой, я думаю – не стоит» – выглядит более чем глупо. От него попахивает либо сумасшествием, либо маразмом. Может попросить Эжена или Никиту сводить его в бордель? На этой философско-оптимистической ноте меня прервал Влад, притащившийся из своей изыскательской экспедиции.

– Посмотри, что я нашел! – радостно продемонстрировал он свою добычу.

А добыча его состояла из герметически закрытого пакета, на котором значилось: «Комплект космонавта, 1 шт.».

– Что-то не припомню этой штуки на борту, – призналась я, – это, наверное, папина амуниция.

– Какая разница, давай вскроем и посмотрим, что в нем, – пританцовывая то ли от холода, то ли от нетерпения заявил Влад.

Он снова забрался под крышу, теперь мы сидели лицом друг к другу и мои ноги оказались за его бедрами. Как я ни старалась, а все равно получалось, что я пребываю с ним в тесном и нежелательном контакте.

– Не крутись, пожалуйста, – с нажимом проговорил он, – а то мне становиться тесно.

– Где? – решила поддразнить его я в попытке хоть немного снять напряжение, но эффект получился обратным.

– В штанах! – рявкнул Влад, отводя глаза.

Я застыла с вытаращенными глазами не столько от его рыка, сколько от подтверждения моих догадок.

– Извини, – пробормотал, Влад, тяжко вздохнув.

– Ничего, – пожала я плечами, и примирительно предложила, подталкивая к нему пакет, – распаковывай ты, по праву нашедшего.

Влад долго возился с пакетом, прежде чем нащупал ленту, за которую следовало дернуть. Я терпеливо наблюдала за его неловкими движениями, не позволяя едким замечаниям, крутившимся на языке омрачить торжественность момента. Наконец, Влад справился с непослушным пакетом и на наши колени выпали сухие вещи. Брюки, рубаха, одеяло и пара полотенец, разного размера. Богатство! Я теперь с гордостью могу сказать, что доподлинно знаю ощущение своих предков старателей, орудовавших некогда на Клондайке. Но, скорее всего, ни один из них не испытывал такого восторга от найденной им золотой жилы, какой испытали мы, ощупывая сухие вещи.

266